Конец мечты маршала
18 октября 1920 г. смолкли выстрелы на польско-большевистском фронте. Наступило перемирие. Однако белорусы и украинцы решили продолжить борьбу за свободу своей родины. В ноябре при молчаливой поддержке польского штаба они перешли демаркационную линию и начали одинокую борьбу с большевистскими оккупантами.
Несмотря на несомненную смелость, операция потерпела поражение. Ввиду численного преимущества Красной Армии белорусские и украинские солдаты вынуждены были отступить в Польшу, где, сами того не ожидая, столкнулись с унижением. Поляки поддались на советские уговоры, разоружили бывших союзников и отправили их в лагеря для интернированных. В места, где еще не так давно немцы держали легионеров Пилсудского.
В 1921 г. была предпринята еще одна, уже последняя, попытка освобождения Беларуси и Украины. Весной разыгрались партизанские бои в окрестностях Слуцка. Осенью при поддержке польской разведки на Киевщину отправилось несколько отрядов украинских добровольцев. Последствия были трагичными. Отряды были разбиты, а пленных расстреливали на месте. Таким был печальный финал политики федерации маршала Пилсудского. Но он за это поплатился еще раньше – во время польско-советских переговоров в Риге.
Польша – вероломный союзник
Юзеф Пилсудский после Первой мировой войны стремился создать на землях бывшей Речи Посполитой Обоих Народов государственный союз, дающий возможность самоопределения населяющим его народам. 23 февраля 1920 г. Республика Польша и Белорусская Народная Республика подписали военный договор. В борьбе с большевиками плечом к плечу с солдатами Польской Армии должны были сражаться бойцы Белорусской Народной Армии. Ею командовал белорус (скорее по воле случая, чем по происхождению) Станислав Булак-Булахович. Генерал уже прославился во многих победных боях с Советами в Эстонии и в России. Как оказалось, он оправдал надежды и как предводитель белорусской армии.
Огромное значение, как политическое, так и военное, имело соглашение между Юзефом Пилсудским и Семеном Петлюрой, лидером Украинской Народной Республики. В силу договора от 21 апреля 1920 г. Польша обещала помощь в освобождении приднепровской Украины, оккупированной большевиками. Возникшее благодаря этому украинское государство должно было быть тесно связано с Республикой Польшей. 25 апреля 1920 г. началось совместное наступление. 7 мая был занят Киев. Но спустя всего лишь месяц большевики прорвали фронт и стали угрозой для польских и украинских отрядов. Началось поспешное отступление.
Украинцы не смогли за столь короткий срок укрепить свою власть на Днепре. Перед лицом поражения поляков часть командного состава впала в искушение покинуть своего союзника. Летом 1920 г. командир Сечевых Стрельцов Евгений Коновалец в Каменце Подольском подбивал Семена Петлюру, чтобы тот увел украинские войска в Карпаты и пропустил движущуюся на Запад Красную Армию. Петлюра отверг такую возможность. Благодаря его позиции Польша получила поддержку, которая в ключевые дни августа 1920 г. помогла остановить под Замостью Конармию Буденного.
Польская делегация на переговорах о прекращении огня и заключении мира с Советской Россией 1920. Слева сидят: Владислав Керник, генерал Мечислав Кулиньский, Ян Домбский, Станислав Грабский, Леон Василевский. Стоят: Михал Вихлиньский, Витольд Каменецкий, Норберт Барлицкий, Адам Мечиковский, Людвик Вашкевич, источник: Wikimedia Commons, лицензия: общественное достояние.
Украина до конца соблюдала договор с Польшей, чего нельзя сказать о самих поляках. Во время переговоров в Риге они без большого сопротивления согласились на предложение Советов не допускать к переговорам прибывшего на них представителя УНР. В связи с этим украинцы попросили польскую сторону представлять на переговорах их интересы и не допускать к участию в них Украинскую Советскую Республику. Поляки уверили своих украинских партнеров в своей лояльности. Однако в действительности польские делегаты не только не требовали признания суверенности УНР, но и без проблем согласились на участие в переговорах представителя Советской Украины. Для хранящих верность союзников Республики Польша это было как пощечина.
Стоило ли оно того?
Неблаговидные в этическом отношении действия в международной политике иногда можно оправдать высшими целями. В Риге Республика Польша как страна-победитель могла диктовать условия, но польские участники переговоров явно стремились установить такую восточную границу, которая не включала бы в состав Польши слишком много национальных меньшинств. По этой причине польские отряды были выведены с части земель, завоеванных в последней фазе войны.
Наиболее влиятельное лицо в польской делегации – национал-демократический политик Станислав Грабский проявлял далеко идущий скептицизм в отношении переноса границы дальше на восток. Занятый прямо перед перемирием Минск, по его мнению, был «слишком ожидевшим», а включение всей Беларуси в границы федеративной Республики Польши он считал бессмысленным. По мнению Грабского, Беларусь, обладающая в полной мере возможностью самоопределения в рамках демократического строя, ввиду того что поляки являются в ней меньшинством, была бы рано или поздно потеряна для Польши. Поляки ничего бы там не значили. Поэтому имело смысл принять лишь столько белорусов, сколько удастся полонизировать, удалив тем самым, как говорил Грабский, эту «белорусскую язву».
Белорусская карикатура на Рижский мир: «Долой позорный рижский раздел! Да здравствует свободная, нераздельная, крестьянская Беларусь!», источник: Wikimedia Commons, лицензия: общественное достояние.
В свою очередь, сомнения по отношению к украинцам появились уже в самом начале существования этого союза. Говорили, что создание независимой Украины на Днепре не сможет воспрепятствовать планам по отделению западной Украины от Польши. Ведь для галичан Львов значил больше, чем Киев. Другим аргументом были подозрения, что украинское государство – это, на самом деле, немецкая идея. Некоторые шли дальше, обвиняя Пилсудского в том, что он посредством своей идеи федерации осуществляет немецкий план «Миттельевропы». Предлогом для предательства стало отсутствие ратификации Сеймом договора с Украиной. По мнению Грабского, это было лишь «частное соглашение господина Пилсудского с господином Петлюрой».
Начерченная в Риге карта Польши убила иллюзии о федерации и склонила лидеров обратиться к популярной в то время национал-демократической программе ассимиляции. Угрызения совести перед бывшими союзниками терзали самого Юзефа Пилсудского, который старался обеспечить им в Польше как можно более благоприятные условия. Он даже принес официальные извинения украинским солдатам, добавив, что «так не должно было случиться».
Сегодня следует однозначно сказать, что Рижский мирный договор имел плачевные последствия. Украинцы утвердились в убеждении о «предательском ляхе», который хочет их только использовать. Эту точку зрения подтвердила радикализация национальной политики во второй половине 30-х годов XX века. Утраченные иллюзии в отношении Польши склоняли белорусские и украинские движения в сторону недоброжелательных по отношению к II РП государств, таких как Чехословакия, Литва или, в конце концов, Германия. Так называемое украинское поколение младших братьев, т.е. рожденных около 1910 г., которые по естественным причинам не могли участвовать в борьбе за независимость Украины, выступило с программой борьбы за родину всеми возможными методами, включая самые жестокие. К этой группе, которая самая себя называла «фанатическими апостолами новой идеи, принадлежали среди прочего Степан Бандера и Роман Шухевич. Изначально они занимали маргинальные позиции. Но растущая разочарованность в Польше была им на руку.
Так нарастала взаимная антипатия, которой могло бы не быть, если бы не позорное и глупое отношение Польши к своим союзникам после якобы победной войны. Один из лучших дипломатов в истории Шарль-Морис де Талейран в подобных ситуациях обычно говорил: «это было хуже, чем преступление – это была ошибка».
