Eastbook

О ситуации в современном искусстве, проблемах молодых художников, отсутствии финансирования, художественных поисках на Украине и собственном месте на карте современного искусства – с Александром Никитюком, директором «Лаборатории актуального творчества» (Винница), художником, мастером ленд-арта и стрит-арта, а также общественным деятелем, беседует Марта Кацвин.

Марта Кацвин: В 2010 году в Кракове появился интересный проект – выставка микроарта под названием «Мы не маргиналы», представляющая современных молодых украинских художников. Я хотела бы начать наш разговор с вопроса, действительно ли украинское искусство нуждается в серьезной защите? Неужели оно находится где-то на пресловутой периферии? Скажем, ориентируясь на последние 10-15 лет, оно выходит на салоны или стоит где-то ближе к гардеробу?

Александр Никитюк: К сожалению, если мы посмотрим на ситуацию искусства в мировом контексте – оно находится именно там, где ты указала. Взять, к примеру, такой фестиваль, как Documenta, определяющий стандарты в искусстве на ближайшие пять лет, в котором принимают участие государства, где искусство наиболее развито – довольно быстро мы заметим закономерность, что искусство лучше всего развивается в экономически благополучных странах, таких как Германия, США, Франция, Нидерланды, Швеция. В то время как Украина в международном контексте выглядит не лучшим образом, как в политическом, так и в художественном плане. Проблема связана с отсутствием на украинской почве процессов, свойственных современному искусству, и заключается в низком культурном уровне государственных властей, которые не понимают важности презентации современного искусства Украины. Если что-то и происходит, то лишь на уровне народных танцев, вышиванок, т.е. вещей своего рода примитивных и понятных, а не каких-то более сложных, интеллектуальных форм проявления искусства – здесь я имею в виду как минимум contemporary art.

Можно ли из этого сделать вывод, что современное искусство слишком авангардно и власти боятся того, что авангардно, неизвестно, ново?

Скорее, не понимают, чем боятся, поскольку соответствующего образования в этой области нет. Такие «центры», выполняющие образовательную функцию, появились лишь недавно, следует добавить, частные. Они сосредоточены вокруг «Пинчук Арт Центра», Центра визуальной культуры при Киево-Могилянской академии (до недавнего времени), также неизвестно почему закрытого государством. Так что, все происходит наоборот – вместо того, чтобы помогать развиваться, все попытки организации общественного пространства блокируются. Частные инициативы – галереи, или, например, прошедшая летом «Арсенале-2012» – Киевская биеннале современного искусства, учитывали в своих программах образовательные «моменты». Существуют места, где можно узнать о том, какие тенденции преобладают в мировом современном искусстве, где что-нибудь проходит, что именно проходит, как это понимать и т.д.

Состояние украинского искусства в мировой контексте не самое лучшее. Однако украинское современное искусство существует, оно есть. Поэтому возникает вопрос о непрерывности его процесса. Существует ли какая-нибудь общая программа, обращается ли оно к каким-то идеям, предыдущим программам, процессам в искусстве, которые происходили, скажем, в 80-90-х? Или оно отрицает то, что было?

Конечно. Искусство тоже подчинено законам физики – «в природе ничего не теряется». Нам известно такое понятие, как русский авангард – времена Российской империи начала прошлого века. Однако, если мы взглянем на имена художников – Малевич, Кандинский, Экстер, мы увидим, что у них были украинские корни, они формировались на этой территории. Идем дальше: Одесская школа современного искусства, истоки которой восходят к прошлому столетию, Издебский и его выставки – это из Одессы начался русский авангард. Затем приходит советский период, начинается травля художников-авангардистов и возникает направление социалистического реализма, которое завладело миром искусства. Ведь любой тоталитаризм заявляет о себе и в искусстве. На этот период приходится время андеграунда, авангард уходит в подполье. В этом контексте можно вспомнить о группе «бойчукистов». Выставки проходят в квартирах и заброшенных зданиях. Со временем (период перестройки) художникам предоставляют больше свободы, медленно начинается процесс выход из подполья. Но необходимо отметить, что процесс создания, развития искусства никогда не прерывался. В этот период многое происходит на Западе, там искусство развивается несколько иначе, чем за железным занавесом. И когда этот занавес наконец упал и украинские художники увидели, как много изменилось в искусстве – они начали «нагонять». Следует отметить, это длилось совсем недолго.

Это если вкратце говорить об истории. А что касается более современного искусства? В 2005 году звучали мнения, что «оранжевая революция» – время акций, перфоманса – это перемены, перелом и в украинском искусстве также. С тех пор прошло время, можно ли действительно говорить о каких-то изменениях в современном искусстве?

Лично я не вижу такого прорыва. Скорее, можно говорить о переломе в годы после обретения Украиной независимости, когда начали возвращаться такие художники, как Иван Марчук из Канады. Появляется программа Джорджа Сороса, поддерживающая украинских художников, в основном, молодых. Такие фигуры, как Илья Чичкан, Игорь Гусев смогли проявить себя благодаря частной финансовой помощи. Потому что, следует отметить, государство ни тогда, ни сейчас особенно не поддерживало современное искусство. В 2005 году получение финансирования на продвижение творчества или выставку граничило с чудом. Я подчеркиваю, что это касается только современного искусства. Совершенно другой была (и остается) ситуация с организацией концертов, массовых зрелищ, иногда откровенно плохих, носящих признаки мероприятий тоталитарной эпохи. Рисованные пейзажи, напыщенные речи, на сцене православные священники с крестами – все это производит впечатление предыдущей эпохи. К счастью, существуют гражданские инициативы, назову это так. И сегодня украинское искусство, равно как и гражданское общество развивается независимо от властей. И мы видим, что все существующие на Украине организации, связанные с современным искусством – это инициативы граждан.

Что, по твоему мнению, должно произойти на Украине (в обществе, политике), чтобы можно было говорить о переломе. И нужен ли он вообще?

Я считаю, что перелом, конечно, нужен. Но для этого необходима люстрация, и это прекрасно показывает история постсоциалистической Польши или даже Румынии, где была проведена люстрация, сменилась власть, где постепенно изменилась (меняется) государственная идеология, развивается толерантность, повышается уровень образования. А что у нас? Нельзя говорить о новой идеологии, новых приоритетах, если государственные должности занимают лица, которые были там и в советское время.

Хорошо, ситуация нам известна, мы знаем, что, по твоему мнению, можно сделать, что должно получится. Но мы немного теоретизируем. Посмотрим на это, так сказать, с практической точки зрения. Имена. Кого бы ты мог назвать классиком украинского современного искусства, а также назови несколько представителей нового поколения, которые появились, скажем, в последние годы. Можно ли это как-то разделить?

Если говорить о классике того, что мы подразумеваем под понятием «contemporary art», то, прежде всего, нужно упомянуть поколение 60-70-х гг.: Леонид Процехов, Люциан Дюфан (Одесса), Василий Бажай, Олег Соколовский (Львов), Кауфман, Влодков и многие другие. Потом вторая волна: Илья Чичкан, Арсен Савадов, Александр Гнилицкий, Ройтбурд. А самых молодых, ведь, как я понимаю, ты спрашиваешь о них, тоже можно разделить. Можно по регионам. Мне интересно наблюдать, как развивается искусство в разных условиях. Центрами, конечно, являются Киев, Харьков, Одесса, Херсон. Если говорить о Львове, то молодые художники, о которых стоит упомянуть – это Мирослав Вайда, Сергей Петлюк, Алексей Горошко, движение «Кома», такие «гипермолодые» художники, как Сергей Радкевич. Следует помнить, что во Львове и много приезжих – из Ивано-Франковска, Ужгорода, например, Иван Небесник, Амантом Марха. Что касается Харькова, там есть Роман Миним, Аня Сеенко. В Киеве – группа перформанса Р.Э.П., основанная в 2004 году, и такие фамилии, как Никита Кадан, Анатолий Дивов, Жанна Кадырова, Аня Надуда (представляет направление «science art»). Заслуживает внимания и факт существования представителей кинетического искусства, которое требует огромных финансовых затрат, которых в украинском варианте отсутствуют. Мастеров „kinetic-art” на Украине немного, но они есть и добиваются успехов, например, работы Ани были показаны в Лондоне (London Art Fair).

Имена этих молодых художников более известны на Украине? Или им проще выставлять свои работы за рубежом? Ведь украинское искусство присутствует на международных выставках.

Не секрет, что большинство художников ориентировано на Европу. Они хотят, чтобы их имена появлялись в контексте имен европейского искусства. И, конечно, там у них есть больше шансов получить поддержку. Возьмем, к примеру, соседнюю Польшу с ее замечательной программой Gaude Polonia, в которой участвовала почти половина интересных художников из Львова. И в них заметны произошедшие изменения. Я знаком с творчеством Вайды до времени его отъезда и после возвращения с обучения – его работы стали более утонченными, отработанными, изменился даже его подход к искусству. Аналогичная ситуация с Сергеем Петлюком, киевскими художницами Ксенией Гнилицкой, Лесей Хоменко, работы которых выставлялись в рамках Венецианской биеннале – как это ни парадоксально, они представляли там не Украину, а Болгарию…

Ты уже упоминал об этой проблеме, но давай вернемся к ней отдельно: финансы. Лучше, конечно, было бы, если бы нашлись деньги из бюджета, но на данный момент на Украине это невозможно. Поэтому шансом на выживание для современного искусства являются частные фонды. И здесь у нас есть два пути – либо мы принимаем финансирование от олигархов (как, например, галерея «Пинчук Арт Центр» в Киеве), либо надеемся на осуществление мечты, что искусство само на себя заработает.

Да, к сожалению, на Украине не существует систем управления современным искусством. Но нет и рынка. Украина только делает свои первые шаги, выставляясь на различных арт-ярмарках, аукционов. И я думаю, это не будет быстрым процессом. И то, что в последнее время это привлекло внимание бизнесменов – это мода. Владеть галереей стало модно. Часто речь не идет о понимании искусства, а о создании нейтрального пространства для себя, где можно было бы пообщаться в неформальной обстановке. Выставка становится декорацией для бизнес-встреч. Тем не менее, остается мечтой желание, чтобы искусство на себя зарабатывало. Ведь заинтересованность есть – выставки современного искусства посещают. В основном, молодые люди и «культурно» ориентированная часть общества. Но если говорить о покупателях, тех, кто могли бы обеспечить искусству финансовую жизнеспособность, то позволить себе покупку могут лишь материально обеспеченные люди, но это, к сожалению, не всегда идет рука об руку с их образованием. Ну и очевидная вещь – искусство лучше всего себя чувствует в больших городах.

Города. Ты рассказываешь о различных центрах современного искусства на Украине. Но ты сам не являешься представителем ни одного из названных тобой. Твоя территория – это Винница. Здесь ты работаешь, занимаешься искусством, перформансом и руководишь «Лабораторией актуального творчества». Не мог бы ты в нескольких словах рассказать историю ее создания и о том, чем там занимаются?

Можно сказать, что «Лаборатория актуального творчества» возникла спонтанно. Все начиналось, кажется, в 2002 году, когда я с идеей организовать первый фестиваль актуального искусства «Андеграунд» начал вытягивать из углов и дворов винницкую творческую молодежь. Для проекта мы приспособили заброшенное двухэтажное здание, превратив его в своего рода художественный сквот, где на протяжении двух недель мы творили и показывали свое творчество в разных жанрах современного искусства. К фестивалю присоединились музыканты, поэты и даже танцоры. Можно сказать, наш фестиваль стал мультидисциплинарным. Здание было полностью разрушено, как будто это были 70-е, а не на начало XXI века. Несмотря на это, фестивалю удалось просуществовать еще 3 года без всякой помощи, в которой мы нуждались, со стороны властей или бизнеса. Постепенно художники начали разбегаться в другие города. В Виннице остались немногие, которые и составляли тогда еще неформальную организацию под названием «Лаборатория актуального творчества». Официально она была зарегистрирована в 2006 году, и я стал ее руководителем. Со времени организации фестиваля нам удалось реализовать несколько интересных проектов, например, «Источники сознания», «Фонтан», «Необычное». Мы принимали участие в фестивалях и арт-проектах: «Шешоры» (позже «АртПоле»), «Весенний ветер», «Гогольfest», «ФортМиссия». Своим самым большим успехом я считаю проект Международный зимний фестиваль ленд-арта «Мифогенез», который пройдет в феврале этого года уже в восьмой раз.

В то же время тебе удалось также воплотить в жизнь свою идею открытия Винницкого Экспериментального центра современного искусства. Это был совместный проект, центр занял площадку в торговом комплексе «Магицентр». Какой смысл помещать искусство в достаточно коммерческое и потребительское пространство?

Идея открытия стационарного помещения для презентации современного искусства появилась еще во времена «Андеграунда», но тогда возможностей создания чего-то такого не было. Лишь в 2012 году мы предложили сотрудничество торгово-развлекательному комплексу «Магицентр», поскольку нашли там неиспользуемое помещение (100 м2), и получили согласие на то, чтобы занять эту площадь без арендной платы. Место было очень подходящим – «Магицентр» находится в центре города и соединяет две главные улицы. Он часто используется как переход, что создает выигрышную ситуацию для размещения там проектов, которые могут увидеть различные слои и группы общества. Благодаря появлению в коммерческом пространстве некоммерческого Центра, художественная ситуация в Виннице улучшилась. Во-первых, появилась институциональная конкуренция, во-вторых, молодые местные художники получили возможность представить себя, и, наконец, у нас появилось пространство для показа достижений художников из других городов. Мы старались отвечать требованиям той части общества, которая понимает современное искусство и хочет быть с ним в контакте. В пространстве Центра нам удалось реализовать несколько проектов-презентаций местных художников, художников из других уголков Украины, а также международных проектов.

Но вы работаете не только в замкнутом пространстве…

Правда, кроме выставок и встреч, организуемых в Центре, мы провели ряд акций в общественных местах Винницы – инсталляции, перформансы, мастер-классы ресайклинга… В 2011 году прошел проект «Интервенция», связанный с направлением искусства под названием мурал-арт. Тогда художники из Киева, Харькова, Сум и Винницы создали на улицах Винницы более десятка рисунков . В 2012 году состоялась «Интервенция-2», целью которой было художественное оформление стен местных библиотек.

Спасибо за беседу. Желаю «Лаборатории» дальнейших успехов, больше понимания и помощи со стороны властей и общества и, прежде всего, найти постоянное место для презентаций. Тем более, что после окончания сотрудничества с «Магицентром», вы действуете сами по себе и, как вы сами говорите, «в другом пространстве». Желаю, чтобы это «другое пространство» приняло форму «Экспериментального центра современного искусства-2».

_______________________________________________________________________

Читателей Eastbook я приглашаю на открытие украинского художественного пространства, которое состоится 14-18 февраля 2013 г. в окрестностях Винницы в рамках 8-го Международного зимнего фестиваля ленд-арта «Мифогенез».

О нескольких выставок, презентации которых состоялись в Экспериментальном центре современного искусства в Виннице, можно почитать в моем блоге (на польском языке): www.misja-winnica.blogspot.com (под тэгами «Центр современного искусства», «Александр Никитюк»). В текстах указаны ссылки на фотографии.

Перевод: ASB